Неточные совпадения
И это правда. Обыкновенно ссылаются на то, как много
погибает судов. А если счесть, сколько поездов сталкивается на железных
дорогах, сваливается с высот, сколько гибнет людей в огне пожаров и т. д., то на которой стороне окажется перевес? И сколько вообще расходуется бедного человечества
по мелочам, в одиночку, не всегда в глуши каких-нибудь пустынь, лесов, а в многолюдных городах!
Пищик. Найдутся. (Смеется.) Не теряю никогда надежды. Вот, думаю, уж все пропало,
погиб, ан глядь, — железная
дорога по моей земле прошла, и… мне заплатили. А там, гляди, еще что-нибудь случится не сегодня-завтра… Двести тысяч выиграет Дашенька… у нее билет есть.
Вам кажется, будто вы-то именно и причина, что пропадает и
погибает молодая жизнь, и вы (
по крайней мере, думается вам так) готовы были бы лучше сами умереть за эту жизнь; но ничто уж тут не поможет: яд смерти разрушает
дорогое вам существование и оставляет вашу совесть страдать всю жизнь оттого, что несправедливо, и нечестно, и жестоко поступали вы против этого существа.
— Ведь все эти железные павильоны остались от прежней Московской Всероссийской выставки на Ходынке. Вот их-то в Петербурге, экономии ради, и решили перевезти сюда, хотя, говоря
по совести, и новые не обошлись бы
дороже. А зато, если бы стояли эти здания на своих местах, так не было бы на Ходынке тех рвов и ям, которые даже заровнять не догадались устроители, а ведь в этих-то ямах и
погибло больше всего народу.
Многие сотни! А сколько еще было таких, кто не в силах был идти и умер
по пути домой. Ведь после трупы находили на полях, в лесах, около
дорог, за двадцать пять верст от Москвы, а сколько умерло в больницах и дома!
Погиб и мой извозчик Тихон, как я узнал уже после.
Надел картуз, поддёвку и пошёл на базар, строя
по дороге внушительную речь о том, что Никона надо пожалеть, приласкать его надо и нельзя допустить, чтобы он
погиб в пьянстве, валялся в грязи.
— Жорж,
дорогой мой, я
погибаю! — сказала она по-французски, быстро опускаясь перед Орловым и кладя голову ему на колени. — Я измучилась, утомилась и не могу больше, не могу… В детстве ненавистная, развратная мачеха, потом муж, а теперь вы… вы… Вы на мою безумную любовь отвечаете иронией и холодом… И эта страшная, наглая горничная! — продолжала она, рыдая. — Да, да, я вижу: я вам не жена, не друг, а женщина, которую вы не уважаете за то, что она стала вашею любовницей… Я убью себя!
Юрий, выскакав на
дорогу, ведущую в село Палицыно, приостановил усталую лошадь и поехал рысью; тысячу предприятий и еще более опасений теснилось в уме его; но спасти Ольгу или
по крайней мере
погибнуть возле нее было первым чувством, господствующею мыслию его; любовь, сначала очень обыкновенная, даже не заслуживавшая имя страсти, от нечаянного стечения обстоятельств возросла в его груди до необычайности: как в тени огромного дуба прячутся все окружающие его скромные кустарники, так все другие чувства склонялись перед этой новой властью, исчезали в его потоке.
Мне хорошо памятна зима 30 года тем, что
по распоряжению отца
по обеим сторонам
дороги, проходившей чрез усадьбу, разложены были день и ночь курившиеся навозные кучи. Толковали, что это предохранительное средство от холеры, от которой много
погибает народу. Но лично я не помню, чтобы видел такое множество похорон, какое мне позднее пришлось видеть в Малороссии в 48 году.
— Да и нет его — бога для бедных — нет! Когда мы за Зелёный Клин, на Амур-реку, собирались — как молебны служили, и просили, и плакали о помощи, — помог он нам? Маялись там три года, и которые не
погибли от лихорадки, воротились нищие. И батька мой помер, а матери
по дороге туда колесом ногу сломало, браты оба в Сибири потерялись…
Остался один, сиротой, без отца, без матери, может в одиночестве
погибнуть… начнет ходить в крестьянских хороводах, ездить на тройках с бубенчиками, стегать арапником
по дороге встречных и поперечных… пропадет ни за что!..
В прогулках своих я не любил ходить
по спокойным пробитым
дорогам; нет, я старался быть там, где следа человеческого не видано, кроме моего, куда можно было пройти с опасением упасть и
погибнуть или с радостною надеждой быть там первым.